Известный художник-акционист Петр Павленский написал письмо из парижской тюрьмы своему другу галеристу Марату Гельману. В своем письме художник, на счету которого поджег входных дверей ФСБ, отметил преимущества российской судебной системы перед той, с которой он столкнулся в Париже: «По — поводу суда. Все оказалось предельно мрачно. В Париже повсеместно практикуется скрытое правосудие. Решение о лишение человека свободы принимается и оглашается за закрытыми дверьми. Отчасти это напоминает суды тройки в былые времена в российской истории. Но Россия это преодолела. Франция не хочет. По—крайней мере Париж, про другие города я не знаю. У большинства людей после этого решения рушатся жизни. Они теряют работы. Распадаются семьи. Если дом был взят в кредит, человек теряет дом. Я говорю про обычных людей, но ни для кого не секрет, что 80% всех заключенных это и есть самые обычные люди. Почему полиция отбирает у подсудимого ремень и шнурки? Потому что слишком велик риск, что после оглашения судебного решения человек покончит жизнь самоубийством. И это решение принимается за закрытыми дверьми».
На видео интервью Петра Павленского и Оксаны Шалыгиной ONLINE UA
Павленский признал судебную систему России более прогрессивной, чем в Париже
Письмо из тюрьмы от Петр Павленский
Марат привет!
Получил в декабре от тебя письмо. Благодарю за хорошие новости. Позицию по возможной поддержке я уже передал тебе через XXX, но на всякий случай продублирую. Здесь не должны быть задействованы органы власти. Никакие. Никакой поддержки от властных структур. Минкульт, например, это орган власти. В остальном как ты знаешь, людям я рад всегда. Что касается развёрнутого комментария , то не совсем ясно, что там ещё комментировать? В месте с событием был опубликован текст, в котором я все сказал. Правда я не знаю был ли он опубликован полностью. В изоляцию попадают лишь обрывки от информации. Да и то часто противоречивые. Поэтому, чтобы недоразумений не возникало пару слов я все же напишу. То что происходит на площади Бастилии — это пример жестокого, ничем не прикрытого глумления власти над обществом. Известный всем факт истории: в 1871 году Банк Франции предал освобождённый коммунарами Париж и тайно спонсировал вооружённые отряды Версаля. 7 миллионов данных в заём коммунарам против 315 миллионов тайно переправленных в Версаль. Для Парижа эта разница стала приговором. Используя это финансирование солдаты смогли подготовиться и взяли Париж штурмом. Они оккупировали город и начали планомерное истребление его жителей. Очевидно, что после этих событий Банк Франции стал одним из основных символов оккупации Парижа и истребления его жителей. Восставшие парижане разрушали Бастилию как символ абсолютной монархии— тюрьмы народов. Версальские гости не оставили это без внимания. Абсолютную монархию было уже не восстановить, но и на стремлении к преобразованиям поставили жирную точку. Это был триумф старого порядка. И вот сегодня мы все являемся свидетелями чудовищного исторического парадокса. Место Бастилии занял Банк Франции. Сам факт этой замены символизирует полный разгром и поражение революционных начал. А ведь практические протяжение 100 лет Франция сама была символом революции для в его мира. Им она стала как раз со времени разрушения Бастилии. Помимо всего, Банк — это очаг денежной власти. Деньги это акт купли—продажи. Это господство идеологии рынка. ФСБ попыталось свести событие « Угрозы» до акта купли—продажи. Так что с этой идеологией у меня давние счёты. И конечно, эта идеология не столь безобидна как нам про это рассказывают. Под властью этой идеологии Париж из города стоявшего в политическом авангарде превратился в кладбище для туристического досуга. Может возникнуть вопрос: имеет ли все это какое—то к России? Безусловно имеет. В самых значительных политических преобразованиях Россия ориентировалась на Францию. В 1917 году, вдохновлённая 100—летней французской революцией Россия начала своё освобождение из под власти самодержцев. Это освобождение было подавлено большевиками, а потом и вовсе обернулось контрреволюцией Сталина. Но и сегодня для России остаётся условный ряд стран, которые она определяет как авторитетные. Это США , Англия, Франция. Официально правительство может создавать видимость противоборства, но масса видит в них пример успеха. А кто же не желает жить в успехе? И само правительство относится точно также. Чтобы это понять достаточно посмотреть где учатся и живут дети обладателей власти. Это коллективный инстинкт и вряд—ли с этим можно что—то сделать. И пока эти страны вновь в политическом авангарде — никакой революции в России не будет. Только революционный пример авторитетных для России стран может сдвинуть ситуацию с мертвой точки
По — поводу суда. Все оказалось предельно мрачно. В Париже повсеместно практикуется скрытое правосудие. Решение о лишение человека свободы принимается и оглашается за закрытыми дверьми.
От части это напоминает суды тройки в былые времена в российской истории. Но Россия это преодолела. Франция не хочет. По—крайней мере Париж, про другие города я не знаю. У большинства людей после этого решения рушатся жизни.
Они теряют работы. Распадаются семьи.
Если дом был взят в кредит, человек теряет дом.
Я говорю про обычных людей, но ни для кого не секрет, что 80% всех заключённых это и есть самые обычные люди. Почему полиция отбирает у подсудимого ремень и шнурки?
Потому что слишком велик риск, что после оглашения судебного решения человек покончит жизнь самоубийством. И это решение принимается за закрытыми дверьми.
Никто: ни друзья, ни семья, ни один человек не может придти и поддержать. И никто не может увидеть глаза бюрократа упивающегося судебной властью. Те глаза, про которые Маяковский писал:
«Глаза у судьи — пара жестянок
Мерцает в полной яме»
Никто не сможет увидеть и плюнуть в эти глаза. Сегодня мы в е должны принять важное решение. Принцип гласности— это для всего мира или нет? И я если нет, то почему.
И последнее. Злорадство российских медиа это глупость полная. Я всегда говорил, что аппараты власти есть в любой стране. Эти аппараты скрыты за декорацией всеобщего благополучия, или декорацией всеобщего равенства, или декорацией всеобщей свободы. Да в принципе и не важно как эта декорация будет называться. Этих названий модно найти сотню. Главное это ее функция— скрывать, украшать и создавать видимость.
А поскольку я художник и мой материал это механика власти, то очевидно, что столкновение с ее аппаратами и инструментами попросту неизбежно. Безусловно, все бы по—другому, если бы я занимался декоративным искусством. Или на худой конец искусством о политике.
Но чего нет, того нет.
Тюрьма, словно чёрный спутник следует за каждым кто выбирает путь художника и политическое искусство. Иногда она настигает.
Но это уже вопрос сложного переплетения обстоятельств. Поэтому всякое злорадство это глупость. Дело не в том, что где— то декорация лучше, а где—то декорация хуже.
Все дело в том, что за каждой декорацией скрыты аппараты власти. Ее механика это контроль, подавление и распределение человеческого ресурса,
В принципе аппараты это всего лишь машины. Бюрократ в них выполняет роль проводника. Его функция строго унифицирована в соответсвии с регламентом,
Вот, в принципе и все. Всем привет! Если будут новости— пиши.
17.12.2017
С уважением, Петр
Владимир Хлудов
