О текущей ситуации в Сирии
Война. Во всяком случае, в Сирию под Дэйр-эз-Заур залетела российская стратегическая авиация, шесть единиц Ту-22. Отбомбились, все цели поражены. Потому что там, под сурдинку, под переговоры в Астане началось наступление боевиков ИГ на изолированный четыре года анклав в Дэейр-эз-Зоре. Им удалось разрезать его пополам, отрезать военную базу, авиабазу от города.
А вообще-то говоря, есть опасность геноцида, причём это сотни тысяч человек местного населения. И там серьёзнейшая нехватка медикаментов, продуктов, пресной воды. Притом, что Дэйр-эз-Заур очень отдалён от основных позиций армии Асада. Это то самое место, куда как бы по ошибке отбомбились американские самолёты вместе с датчанами и австралийцами. Ужаснулись, сказали: «Ой, извините, мы думали, что бьём по боевикам». Это было несколько месяцев назад. А ударили как раз по солдатам Асада. И тут же в наступление пошло ИГ. (После бомбардировки сирийских войск в Дэйр-эз-Зауре датчане извинились и стали настаивать на расследовании, британцы смущенно покрутили ножкой, а что сказали Штаты? A la guerre comme a la guerre. Бывает, мол, случайно. – прим. авт.).
Сейчас ДАИШ пошло в наступление без поддержки ВВС Коалиции, но при этом пошло, конечно, с тяжелейшими результатами, прекрасно понимая, что у Асада мобилизационный ресурс если не совсем исчерпан, то близок к этому. Что защитить сразу всё на свете сирийская армия не может. Что сейчас идёт наступление сразу по трём направлениям. Под Пальмиру, где они уже начали взрывать всё античное, что осталось, и их надо останавливать. И у них пошло наступление на турок под Аль-Бабом, причём такое, что турецкая армия, которая не смогла справиться с исламистами, призвала на поддержку и помощь, а я напоминаю, что это армия НАТО, это вторая вообще-то армия в блоке НАТО, Россию. И наша авиация, вообще впервые в истории, совместно с авиацией блока НАТО нанесла удар по террористам. А ровно в этот момент боевики ударили по Дэйр-эз-Зауру. Поэтому ситуация там очень непростая.
Об эффективности совместной военной работы
Удивительным образом мы отрабатываем эффективно с кем угодно. У нас есть на сегодняшний момент обмен информацией с израильтянами. Есть сегодня тесный обмен информацией с американцами. Совершенно не важно, что говорит ушедший директор ЦРУ (Джон Бреннан – прим. авт.) или ушедший министр обороны (Эштон Картер – прим. авт.). На земле происходит то, что называется «русский №1». Мы там, на Ближнем Востоке, как минимум в этой зоне, являемся №1 с точки зрения всех, и европейцев, и американцев. И если кто-то там собирается бороться с террористами, то они занимаются не обсуждением санкций, не удержанием страшной русской угрозы на востоке Европы.
Очень смешно, когда Британия говорит, что её армии хватит, если они сцепляются с нами всерьёз, на один день. А кем тогда, а главное, зачем они собираются нас удерживать? Воюют же наши ВКС ровно с террористами, которые взрывают и сжигают всех.
О Порошенко и украинской армии, перемоловшей русских больше, чем было рождено за последние два столетия
Если верить Порошенко, древние укры выкопали Чёрное море, а из выкопанной земли насыпали Карпаты. Я не знаю, кто может верить Порошенко, может быть его жена, но я и в этом не очень уверен.
О становлении России на Ближнем Востоке
Что происходит в Сирии? Там происходит становление России не как региональной державы, но ключевой державы восточного Средиземноморья. Потому что к базе «Хмеймим» добавилось соглашение по базе в Тартусе (договоры подписаны на 49 лет с возможностью пролонгации – прим. авт.), и многие потеряли в этих местах. В те годы, когда англичане и французы держали Суэцкий канал, это 50-е годы, у них были такие возможности, как сейчас у нас. Советскому Союзу такие вещи не снились, у нас не было там таких объектов. Ни с той областью защищённости, ни с тем уровнем РЭБ, у нас же сегодня комплексы РЭБ на порядок серьёзнее, чем у наших западных коллег. Ни, тем более, с той степенью взаимодействия с местными правительствами, которые есть сейчас. Что очень смешно, потому что те, кто говорят, что мы были сверхдержавой, а теперь всё потеряли…
А в какие годы у нас были одновременно отношения на высшем военно-политическом уровне с Израилем, Египтом, Иорданией и Ираном? Очень любопытная ситуация с Турцией: я не забываю про наш самолёт, но я помню, насколько разгромленным своим начальством оказалась турецкая армия. Треть адмиралов и генералов в тюрьме, личный состав разогнан, и они не могут справиться даже с исламистами в зоне, о которой так мечтал Эрдоган, без помощи наших ВКС! Отродясь такого не было.
О переговорах в Астане
Вот мы вспомнили переговоры в Астане, а они откуда взялись? Два месяца шли переговоры в Анкаре, в абсолютно закрытом режиме. Все лидеры подконтрольных туркам антиправительственных группировок (сирийских группировок – прим. авт.), боевиков, называйте их басмачами, моджахедами – как хотите, – это 60 тысяч стволов, 12 основных группировок. Они сидели и переговаривались с нашими товарищами, военными дипломатами, понимая, – и я подчёркиваю, что ни один МИД никогда не сможет договориться с лидером военно-политической группировки, – что человек, сидящий напротив, может, в случае чего, отдать команду, и его группировки не будет. А МИД потом может поговорить на политические темы, дорихтовать бумаги, посмотреть что-то…
Здесь очень важно включать все механизмы, которые есть. И поэтому сегодня в Астане, в дорогущем отеле, вполне себе 5 звёзд, на продуваемом всеми ветрами холодке сидят люди, слегка ошалевшие от того, куда они приехали. Мороз, пурга… При этом, приезжая в Астану, по дороге из аэропорта ты не понимаешь, ты в Дубае или Лас-Вегасе, и впечатление это производит очень серьёзное (Элемент психологического давления здесь крайне важен. Восток не признаёт слабости даже в самом незначительном жесте, это может махом перечеркнуть самые долголетние труды – комм. авт.).
Соловьёв: И пурга. Так и представляю: едет какой-нибудь командир группировки и думает: «Лучше договариваться, а то сейчас скажут, что машина сломалась и всё!».
Туда не приехал «Ахрар аш-Шам». И все наши «большие друзья» сказали: «О! «Ахрар аш-Шам» не приехал». А они сейчас ведут войну на уничтожение с «Аль-Каидой» классического типа, то есть с «Джебхат ан-Нусра», она же «Джейш аль-Фатх аш-Шам», за логистические переходы через границу с Турцией. То есть, либо их вообще не будет, а их остатки будут включены в «Аль-Каиду», и тут-то мы их всех и добьём, потому что «Аль-Каида», как и ИГ, это две террористические группировки, выведенные за рамки переговоров, либо они смогут присоединиться позже.
Величие формата Астаны в нескольких вещах. Там не все, и это здорово, потому что любой женатый человек знает, что если на первое свидание привести свою маму, папу, будущую тёщу с тестем, и ещё всех родственников по линии жены и соседей, скорее всего, из этого ничего не получится. В Женеве так и вышло.
Лавров подписывает с Керри документы, они не выполняются, а оказывается, что и не могли быть выполнены. А теперь Керри на пенсии, а к кому обращаться по поводу соглашения?
Саудовцы в одну сторону, турки в другую, Катар в третью, Иран вообще не приглашают, Де Мистура носится по командам, выполняя американский, британский, саудовский заказ, а нас вводят в состояние лёгкого идиотизма: «Вы скажите, как вы Асада сдаёте, у нас три дня, администрации очень надо, мы на всё пойдём».
Сегодня в Астане турки говорят: «Да мы вообще не по поводу Асада. Мы по поводу перемирия. Есть гарантии, и хорошо. Нет гарантий – а что тогда толку?». Бесполётная зона, о которой миллион раз говорил Эрдоган, а теперь она не нужна, бес с ней. Перемирие заключено, выполняется, так и не нужна бесполётная зона. Это абсолютное изменение формата, это переход с головы на ноги.
Сирийская оппозиция и официальные власти начали говорить, вот что важно. Нельзя договориться, когда все группировки собираются вместе, это получается птичий двор. А если говорить с каждым по очереди, в спокойном режиме, где каждый говорит, что ему надо, чего бы хотелось, тут можно этот пазл собрать. И, в отличие от Женевы, мы сделали сейчас ситуацию ровно такой.
Автор: Валерий Усачёв
Источник фото: linkis.com
